Сергей Круглов Москва ВЕЧЕРОК НА ДАЧКЕ После баньки вечерок под пивко да с воблочкой. На мангале шашлычок корочкой шипит. Он хорош как с красненьким, так потом и с водочкой, И плевать, что по утру голова гудит. Волейбольчик пьяненький. Сигаретку легкую, И на дачной коечке хорошо лежать. Или пялить в небо взгляд на звезду далекую, Да пречистым воздухом медленно дышать. Под гитарку бдения, песни все забытые, Вперемешку с тостами да ночной пальбой. Вынос перебравших в дом, спящих как убитые. Разговор предутренний в дымке голубой. Разговор о смысле жить, да про горы с тундрами... Тело словно ватное, а душа парит... Сторожат покой дома странными фигурами. И чего-то там в груди каждый год болит. А мне сейчас дорогу бы, перевал заснеженный, Чтобы с каждым шагом ввысь волю напрягать, Чтоб ночами ныл вовсю организм изнеженный, И себя до хрипоты и до слез ругать. Мне б допеть за вас, друзья, спьяну не допевшие, Мне бы радость и печаль запалить в душе. Да .любовью напоить сердце огрубевшее... Но глаза слипаются... И рассвет уже... ПОСВЕЩЕНИЕ МУЗЕ Свет одиноких фонарей... Двор засыпающего здания И на столе как мироздание Под лампой белый чистый лист И Вы, и Вы, и Вы прекрасное создание... И я, и я всего лишь пьяный гитарист. Струной расстроенной звеня, моя гитара Вам расскажет Что жизнь - тоска без Вас и также Про деку с трещиной свою, А Вы, а Вы ее не слушаете даже... А я, а я напрасно песни Вам пою. Пою о вечности души, о счастья призрачном полете, О том, что Вы меня поймете, О том, что случай - господин А Вы, а Вы, а Вы скорей всего уйдете... А я, а я останусь в комнате один. И лист, не тронутый строкой, я буду мять с блаженным хрустом, И станет в доме как-то пусто, Не знаю, право, почему, Но Вы, но Вы склонитесь лишь перед искусством... А я, а я служу неведомо чему. И будут ненавистны дни, которых Вы не прикоснетесь, Олимп, куда Вы вознесетесь Мне даст разящую пращу А Вы, а Вы однажды вдруг ко мне вернетесь, А я, а я... А я, наверное, прощу... ВАГОННАЯ Вагон мой, качаясь, плывет так легко Сквозь море с названием ночь, Где рельсы бегут далеко-далеко От серости города прочь. Ах, вечные звезды, да леса стена, Им наши проблемы ничто. Я молча смотрю, как восходит Луна, Курю, и все думаю что: Что жизнь похожа так на поезд удивительно, На шпалов лестницу, колес ритмичный стук. И сердце бьется в такт, заслышав восхитительный Знакомый звук: тук-тук, тук-тук. И тают в стаканчике чая дела, Согреты титана теплом. В тумане волшебного гнома метла Меняет пейзаж за стеклом. Вагон опустел, проводница не спит, Вся жизнь ее словно авто, Которое в темень куда-то летит, Она н не знает про то, Что жизнь похожа так на поезд удивительно, На шпалов лестницу, колес ритмичный стук. И сердце бьется в такт, заслышав восхитительный Знакомый звук: тук-тук, тук-тук. Растут позади километры путей, Спокойного тихого сна. И ветер, слетая с уставших ветвей, Врывается в щелку окна. А в дымном колечке уносится грусть, И свежесть такая в груди. А хочешь, сойду и обратно вернусь? Но станции нет впереди. СЛУЧАЙНЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ Ах, простите, ах, простите! Я случайный посетитель. Я всего лишь был прохожий И набрел на Вашу дверь. Ах, не надо, не вставайте, И на стол не накрывайте; Я уйду, храни Вас Боже, Вот н нет меня теперь Но поверьте, но поверьте, Ошалев от круговерти, Так приятно обнаружить, Что кому-то нужен вдруг. И глядеть на Вас украдкой, Окруженную загадкой, На дрожание от стужи Тонких пальцев Ваших рук. Ах, как мало нужно сердцу, Чтоб от холода согреться, Чтоб в глазах огонь надежды Засветился угольком! Не сердитесь, не сердитесь, Лишь щеки моей коснитесь, Я исчезну даже прежде, Чем уснет Ваш милый дом. И закружит вновь дорога Прямо в темень от порога. Мне еще идти так много В край, где горная страна, И затосковать навеки, Закрывая смертью веки, Что Ваш дом один у Бога И что дверь всего одна.